история. Грубые Мужские игры .

[Alex 2]

Гриша позвонил мне в понедельник часов в 11 и предложил встретиться в обед в нашем любимом кафе «Золотые зерна» на Невском. Я не стал расспрашивать, к чему такая срочность и согласился без возражений. За нашу долгую с Гришей дружбу мы встречались, естественно, много раз и не только в кафе. Судя по голосу моего друга, срочность встречи была продиктована определенными обстоятельствами, и я приехал немного встревоженным.



«Золотые зерна» встретили меня ароматным запахом кофе, свежей выпечки и корицы. За столиками сидели работники близлежащих офисов, туристы и небольшая группа молодых ребят. Я взял себе большой американо с корицей, протиснулся между сидящими людьми и сел за пустующий столик в самом углу зала. Через минуту в дверях появился Григорий и махнул мне рукой. Через некоторое время он шумно опустился на стул за мой столик.

- Слав, привет!

- Привет!

- Извини за спешку, но очень нужен твой совет, - Гриша положил в кофе два кусочка сахара и стал его размешивать маленькой ложечкой.

- Только совет и все? – Я немного успокоился и ко мне стало возвращаться душевное равновесие.

- Да, совет. А ты что-то другое подумал?

- Просто у тебя по телефону был такой встревоженный голос, что я подумал, может, у вас с Татьяной что-то случилось.

- В общем, ты попал почти в десятку, но ничего особо страшного не произошло. Короче, что я буду кругами ходить, вот почитай, потом я тебе это прокомментирую.

Гриша взял со стула свой кожаный портфель, открыл его и извлек листок бумаги, на котором чьей-то рукой был написан небольшой текст. Я отодвинул чашку в сторону, положил этот листок перед собой и прочитал следующее:

«Объяснительная записка.

16 мая вместе с Татьяной Валерьевной я поехал в магазин чтобы помочь привести вазу. Мы погрузили вазу в машину и приехали к дому Татьяны Валерьевны. Потом я поднял вазу на четвертый этаж и занес ее в прихожую. Татьяна Валерьевна сказала мне, чтобы я подождал пока она постелит. Потом она подошла ко мне и сказала что она готова но только надо все делать тихо и медлено. Я обнял ее сзади но мы подскользнулись и упали на пол. Татьяна Валерьевна закричала что я идиот что она придупреждала меня все делать медлено и что я все испортил. Я сказал что во всем виновата ваза из-за которой я сильно нервничал что это у меня в первый раз и я не думал что мне придется этим заниматься. На крик Татьяны Валерьевны прибежали соседи потому что я не закрыл входную дверь и они увидели эту ужастную картину».

Водитель Ложкин А.А.

Дата, подпись.

- Ложкин А.А.? – Спросил я, перечитав этот ребус еще раз.

- Да, Ложкин А.А. – Гриша посмотрел по сторонам в поисках спасительной пепельницы, пока не увидел ее на соседнем столике. – О, а вот и пепельница.

Гриша достал сигарету, щелкнул зажигалкой и закурил.

- Ну, что скажешь на это?

- Если не считать грамматических ошибок и отсутствия запятых, то я, честно говоря, ни фига не понял. Татьяна Валерьевна – это твоя Танька что ли?

- Ну да. А этот Ложкин А.А. – мой водитель. И я попросил его помочь съездить с Татьяной в магазин и купить вазу в подарок нашему генеральному, у которого скоро день рождения. А этот козел Толик, смотри, что натворил! – Гриша ткнул сигаретой в листок, который я только что прочитал.

- Так, подожди, я явно чего-то не догоняю. Он что, с Танькой того?.. - При слове «того» в моей памяти, почему-то всплыли откровенные сцены из дешевого немецкого порнофильма на тему «Домохозяйка и сантехник».

- Что, Слава, удивлен? – Гриша затушил сигарету и взял в правую руку чашку с кофе. На его безымянном пальце сверкнуло золотое обручальное кольцо и мне стало не по себе. – Я, понимаешь, тоже был очень удивлен, когда это сочинение прочитал.

Я почувствовал, как к моим сильно округлившимся глазам стала добавляться отвисающая челюсть. Поражало то, с каким спокойствием Гриша мне все это рассказывал. Поскольку я хорошо знаю своего друга, этого Толика уже не должно быть в живых. Гриша сделал глоток кофе, поставил чашку на блюдце и вытер губы белой салфеткой.

- Нет, Слава, не угадал: Ложкин А.А., он же Толик, он же козел-водитель еще жив и более того, он сейчас сидит в моем джипе, припаркованном возле кафе.

Я потер подбородок и снова посмотрел на листок, а потом в сторону улицы.

- Все совсем не так, как ты себе навоображал в своем извращенном сознании. Этот пацан был так напуган произошедшим, что в объяснительной записке вот здесь забыл написать слово «ваза» и «разбил», а здесь не «постелет», а «подстелет». Татьяна разложила в комнате наш персидский ковер, чтобы на него аккуратно на бок положить эту огромную вазу. А этот горе-писатель взял ее (вазу!) сзади, сделал шаг, поскользнулся и упал на пол и вазу на фиг разбил в дребезги! Естественно, Танька на него разоралась, потому как она эту вазу несколько дней по всем магазинам города искала, да еще во время своего отпуска!

Тут до меня все дошло! Вот уж, действительно, у кого что болит, тот о том и говорит. А я то думаю, чего это он так спокойненько мне все рассказывает? Мне стало очень смешно и легко одновременно. Великий русский язык в который раз меня удивил своей способностью полностью перевернуть весь смысл из-за пары пропущенных слов. Я засмеялся и продолжал смеяться, пока были силы. Время от времени я вставлял слова «Казанова хренов» и «у меня это в первый раз», что только подливало масла в огонь.

Гриша, как всегда, ржал как конь, пугая других посетителей кафе.

- Я как эту объяснительную прочитал, так у меня рука сама в кобуру полезла. Жаль, что кобуры нет. А потом, когда все выяснилось, мы с Татьяной долго смеялись. Она назвала меня испорченным типом. Это к тебе тоже относится.

- Да я и не протестую! Сам знаю, что у меня все мысли в одну сторону, - я взял листок и передал его Грише. – А звал-то меня зачем? Только чтобы настроение поднять?

- Да нет, это так, для разминки. Проблема вот в чем. Пацан этот, Толик-водитель, последнее время создает одни проблемы. Джип мой водит неаккуратно, уже стукнул два раза, опаздывает постоянно, ваза вот эта, опять же. В общем, дисциплина у него хромает по полной программе. Я же помню, что ты у нас по части работы с людьми всегда мастером был. Может посоветуешь, как бы мне этого Толика на нужную волну настроить?

- Так у вас же в компании есть целый отдел по работе с персоналом, - я вспомнил, как недавно бродил по огромному офису компании, где работает Григорий, и от нечего делать читал таблички на дверях.

- Слав, ну чего, в натуре? Хочешь, чтобы вся эта хрень дошла до нашего генерального с соответствующими комментами? Что его заместитель, то есть я, ни фига не может справиться со своим личным водителем? Были б сейчас на дворе 90-е годы, то я с ним бы уже давно по-мужски поговорил. А сейчас нельзя, этика бизнеса не позволят, блин! Ну правда, что делать то? Ты же мастер в этом вопросе!

- Парень с улицы?

- Не совсем?

- Это как?

- У водителя нашего генерального, у Палыча, есть какая-то дальняя родственница в Апатитах.

- Апатиты – это где?

- Мурманская область.

- Ясно. Дальше.

- Ну, у нее есть сын Толик 20-ти лет, который закончил у себя в городе автослесарное училище и по совету своей родни приехал покорять наш славный город, где его, естественно, все только и ждали. Потыкался-помыкался и вот по просьбе генерального с подачи Палыча я взял его к себе. Отказать было нельзя, сам понимаешь.

- Понимаю, казнить нельзя помиловать.

- Во-во, нельзя помиловать, - Гриша снова закурил и я увидел, что его руки немного дрожат. – Я его взял с испытательным сроком на два месяца. Все два месяца он был как заводной – все четко и во время. Ни опозданий, ни проблем. А вот как в штат взяли, так его словно подменили.

- Ты с ним говорил на эту тему?

- Да говорил, а что толку. Отвечал мне, что больше этого не повторится, что он не виноват. Это как у нашей сборной по футболу - поле квадратное, мяч круглый, трава жесткая, судья вредный и ветер им в морду! Поэтому они и сидят все время в жопе! Все вокруг виноваты, только не они.

- А Толика по-тихому сплавить никак нельзя? – Я ослабил свой галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

- Уже нет. Я же его формально утвердил, испытательный срок он прошел, все по закону. Одной бумажной волокиты знаешь сколько у нас при оформлении?

- Ну да, вы же фирма солидная, у всех на виду. Надо подумать. Тебе кофе взять еще? – Я встал из-за стола, чтобы сходить и заказать себе еще порцию кофе.

- Да, эспрессо двойной, возьми, пожалуйста. Хотя они и эспрессо толком варить не умеют. И где они все такой кисляк закупают?

- Есть места в Азии, где кофе фасуют «спешл фор раша». Оттуда и везут сюда этот отстой. Это тебе не Италия, где в принципе не понимают, что такое растворимый кофе, - я отодвинул стул, сходил к барной стойке и принес две чашки кофе.

- Значит, ты хочешь повысить его самодисциплину? – Спросил я, как только сел на свое место за наш столик, с которого пустые чашки уже были убраны. Приятно, что персонал следил за столиками и вовремя уносил грязную посуду и менял пепельницы.

- Я хочу его так встряхнуть, чтобы он на всю жизнь это запомнил! Может, тогда в его пустой голове что-то и поменяется. Парень он, конечно, нормальный, не болтливый, в машинах разбирается. Но вот характер бы ему стоит подкорректировать. Типа курса молодого бойца.

- Он в армии служил?

- Слав, я тебя умоляю! Какая армия, если он утром вовремя проснуться не может и не знает, как правильно пуговицу к куртке пришить. Его мама почти до двадцати лет только что в попу не целовала, а ты говоришь, армия! Отмазался он.

- Понятно. Значит, в армии он не служил, - я сделал несколько глотков кофе и наблюдал, как Гриша затянулся очередной сигаретой. – Ну, тогда есть один способ. Думаю, что после этого твой Ложкин А.А. совершенно по-новому взглянет на жизнь.

- И что же ты мне предлагаешь с ним сделать?

- Расстрелять!

- …

- Расстреляй его, - невозмутимо сказал я.

- Как это «расстреляй»?… - Гриша замер в той позе, в которой его застало мое предложение.

- Поставь к стенке или дереву – и расстреляй! Чего тут непонятного?

- Так ведь… ну, а… я не… - русский язык хоть велик и богат, но бывают ситуации, когда мы способны выдавить из себя лишь несколько междометий, что мне Гриша так красноречиво и изобразил. Я с наслаждением выдержал паузу, допил свой кофе и посмотрел на глупое выражение своего лучшего друга. Это была маленькая месть за объяснительную записку. Счет уровнялся 1:1.

- Гриш, помнишь, я тебе как-то рассказывал, что у нас в части был один раздолбай из Владимирской области и как вся наша рота страдала из-за его постоянных залетов во время несения караульной службы?

- Помню. Вы из-за этого козла всей ротой без увольнительных сидели, потому что этот чмошник то спал на посту, то жрал, собака.

- Точно. Наш сержант с ним и так, и этак пробовал – без толку! Ну, не понимает человек по-хорошему. Тогда наш сержант взял его и расстрелял, на хрен! Поставил к стенке, зачитал ему перед всем строем список его нарушений, передернул затвор у «калашникова» - и расстрелял подонка!

- Братан, а это мысль! - Гриша растянулся в улыбке и звонко щелкнул пальцами правой руки. – Точно! Поставить к стенке и расстрелять подлеца! Я же знал, к кому обращаться за помощью! Дай пять!

Гриша выставил вперед руку и я громко ударил своей ладонью по его.

- Просто класс! Спасибо за совет! В эти же выходные все и сделаю.

- Кстати, можешь его далеко от города и не везти, чтобы он ничего не заподозрил. Помнишь наше место в Левашово, где мы в прошлом году шашлыки ели?

- Во! Туда его и отвезу. Придумаю что-нибудь про дела в Левашово, благо почти город и место там отличное, тихое.

- У тебя помповик остался?

- Да, дома, как и положено в железном шкафу под замком. Патроны там же.

- Вот и чудненько! – Сказал я на выдохе и откинулся на спинку стула.

- Слав, ты мне только по электронке скинь текст для зачитывания приказа о его расстреле, окей? У тебя этот текст составить лучше получится, ты же как-никак, а профессиональный рекламист!

- Ладно, завтра сброшу на твой ящик. Ты мне только пришли его полные инициалы, дату рождения и основные нарушения за последнее время.

- Без проблем. Как твой рекламный бизнес, процветает?

- Да по-разному, но в целом работы хватает. А у тебя как на работе? Все нефтью приторговываете? - Весело спросил я.

- Приторговываем, приворовываем. Вот, порт строим в Ленобласти, головняка хватает,- Гриша вяло улыбнулся и тяжело вздохнул. Потом взъерошил свои кудрявые волосы и стал собираться.

Мы поболтали еще пару минут о наших семьях, небольших личных делах, пожали друг другу руки и вышли из кафе. Гриша пообещал мне позвонить в субботу вечером и рассказать, как прошла процедура расстрела. На том мы благополучно расстались.

* * *

В субботу около 14 часов мне на мобильник позвонила Гришина жена Татьяна. Я только припарковал свой автомобиль возле одного из гипермаркетов и вышел из машины, как мой мобильник заиграл мелодию Моцарта.

- Да, слушаю.

- Слава, привет, это Татьяна.

- О, Тань, привет!

- Ты не знаешь, куда сегодня собирался уехать мой Григорий? Он мне говорил, что вы с ним виделись на днях, может, ты в курсе? - Ее голос был очень взволнован и, я бы даже сказал, что напуган.

- А разве он тебе ничего не сказал? – Как можно спокойнее спросил я.

- Нет, ничего конкретного. Сказал, что ему срочно надо в область на несколько часов съездить, и что он будет к вечеру.

- Значит, так оно и есть, если сказал. Он сам поехал или с водителем?

- С водителем. Хотя по выходным он предпочитает сам садиться за руль.

- Тань, ну чего ты вдруг забеспокоилась? Как будто он раньше никогда по выходным не работал. Значит, срочные дела.

- С помповым ружьем?

- С ружьем? – Удивленно переспросил я и стал лихорадочно соображать, что сказать дальше.

- Да, с ружьем. За ним заехал Толик, он взял свое помповое ружье и уехал. Я про ружье случайно узнала: он видимо торопился и забыл закрыть свой шкаф на замок. Слава, черт побери, что происходит?! – Татьяна уже кричала мне в ухо, и я почувствовал себя очень дискомфортно.

- Ну, может, захотелось мужику в воздух холостыми пошмалять, стресс снять, что тут такого?

- Он взял боевые патроны, понимаешь, боевые! Я на днях в этом шкафу пыль вытирала и все коробки с патронами переставляла с место на место, поэтому…

- Ты уверена, что боевые?! – Теперь кричать в трубку настала моя очередь.

- Да точно, точно! Слава, что происходит?! У Гриши трубка выключена и я… - начала Татьяна, но я не дал ей договорить, пообещал, что все выясню и перезвоню ей через пять минут. Говоря последние слова, я уже садился в свой автомобиль и через мгновение мчался на север города.

- Только бы успеть! – Сказал я сам себе вслух и в пол нажал на педаль газа.

* * *

До Левашово я домчался минут за тридцать пять, мысленно радуясь, что сегодня суббота, многие горожане уже на даче, и я пролетел весь маршрут на одном дыхании. Чуть позже, перезвонив, Татьяна мне сообщила, что Григорий с водителем уехали около двух часов назад. Значит или он уже все осуществил, или осуществит в ближайшие минуты. Татьяну я постарался успокоить как мог, хотя какое тут к черту спокойствие, если муж уезжает в неизвестном направлении с ружьем и боевыми патронами, а его лучший друг что-то невнятно бормочет и явно скрывает настоящую правду. Мне осталось только молиться, чтобы наш с Гришкой план сорвался и не случилось непоправимое.

В поселке я свернул с шоссе на грунтовую дорогу, проехал минут пять по лесу и оказался на берегу большого озера. Гришин джип я увидел сразу и остановил свой автомобиль около него. До заброшенного каменного дома, где в прошлом году жарили шашлыки, я бежал как настоящий спринтер. Все то время, что бежал, я молился, чтобы не раздался выстрел. Мои ноги вынесли меня из зеленых зарослей на берег озера, где стоял старый заброшенный дом.

Толик стоял спиной около кирпичной стены дома и держал обеими руками листок бумаги. Руки его тряслись, глаза были полны ужаса, и он дрожащим голосом что-то читал вслух. Видимо, это был приказ о его расстреле, текст которого я накануне составлял лично. Гриша стоял напротив водителя на расстоянии метров трех и держал наперевес помповое ружье дулом вперед.

- … по закону военного времени приговаривается к расстрелу! – Услышал я конец фразы, которую произнес Толик, до сих пор не веря своим глазам.

Гриша передернул затвором и вскинул ружье для стрельбы стоя. Водитель замер от страха и уставился на дуло ружья.

- Гриша, стой!!! – Крикнул я так громко, на сколько мне позволяли мои голосовые связки.

Гриша резко повернулся, и его лицо было сплошным знаком вопроса, чего не скажешь про лицо Толика. Не останавливаясь, я подлетел к своему приятелю и, раскинув руки в стороны, прыгнул всем своим телом прямо на него. Гриша отшатнулся назад и с криком «Б*ть!» мы вместе рухнули на землю. В этот самый момент ружье выстрелило, и я услышал дикий крик Толика.

Мы с Гришей лежали на траве, вцепившись четырьмя руками в ружье. Несколько секунд нам было страшно повернуться в ту сторону, где только что стоял Толик. Мы медленно сели и посмотрели в сторону кирпичной стены. Водитель сидел на корточках, прикрыв руками свою голову. Перед ним лежал белый листок, который он недавно держал в руках. Над ним, примерно на уровне его головы, в стене отчетливо был виден свежий след от пули. Мы встали, отряхнулись и посмотрели друг на друга, а потом снова на молодого парня.

- Толик, ты живой? – Осторожно спросил Гриша.

- Вроде да, - парень медленно встал и косо посмотрел на выбоину в стене. – Это вы че, и в правду выстрелили?

- А ты думал, что я шучу, что ли, - Гриша так же как и Толик начал отходить от небольшого шока. – А ты что тут распрыгался, спецназовец хренов?

- Слава, патроны - боевые, - ответил я, покосившись на ружье, которое все еще находилось в наших руках.

- Да понял я, не дурак! И отцепи ты свои клешни от моего ружья! - Гриша вырвал помповик из моих рук и опустил его стволом вниз. - Не дал мне дело довести до конца! Я только приготовился выслушать его раскаяние за свое поведение и тут ты нарисовался, Черный плащ, блин!

- Гриш, так …- я попытался все объяснить.

- Простите, а можно я от стенки отойду, а то я здесь себя неуютно чувствую? – Толик робко вклинился в наш разговор.

Мы с Гришей посмотрели на водителя, потом друг на друга и громко заржали. Я согнулся пополам, а мой приятель как всегда гоготал как конь, и по всему озеру разносилось его громогласное эхо.

- Слава, я сейчас умру! Его поставили к стенке и ему там стало неуютно! А-а-а!! – Гриша тыкнул пальцем в сторону Толика, которому только и оставалось наблюдать, как два мужика сначала его чуть не расстреляли, а потом, когда это не получилось, стали по этому поводу дико ржать. В его родных Апатитах такой юмор точно никто бы не понял. А еще говорят, что Питер – культурная столица!

- Нет, Гриш, правда, мы ж парня чуть было не грохнули, - смеясь, цинично подхватил я.

Толик поднял бумажку, осторожно сложил ее пополам и медленно пошел к автомобилю. Через несколько минут мы все втроем сидели около наших машин на траве и я рассказывал, как здесь очутился.

- Я все понял, - тихо сказал Толик, - я исправлюсь. Я до самого конца думал, что это какая-то игра и только когда вы навели на меня ружье, мне стало по-настоящему страшно. Особенно меня впечатлила фраза «… за постоянное разгильдяйство, сумасбродство и контрреволюционные подрывные действия Анатолий Ложкин по закону военного времени приговаривается к расстрелу!». И дальше вообще классно: «Приговор обжалованию не подлежит и должен быть приведен в исполнение немедленно. Глава Реввоенсовета Ф.Э. Дзержинский». Но это я прочитать уже не успел, тут вы выпрыгнули из кустов.

- Да, Слав, приговор хорошо так написан, проникновенно! Чувствуется рука мастера, - Григорий взял листок у Толика и еще раз с улыбкой пробежался по тексту глазами.

- Спасибо Татьяне, - вздохнул я. – Если бы не она…

- Если бы не ее постоянная склонность все перекладывать с места на место, то я бы не взял коробку с боевыми патронами вместо холостых. Я же все в торопях делал! Не каждый день человека на расстрел возишь, вот и перенервничал!

Гриша сделал паузу и посмотрел на свое обручальное кольцо на правой руке.

- Хотя, конечно, она у меня умница! Надо ей по дороге большой букет цветов купить. Представляете, какая коррида меня сегодня дома ждет?

- Да вали все на меня! Я же тебе это все посоветовал, - сказал я.

- И на меня тоже, - весело добавил оттаявший Толик.

Мы все посмеялись еще немного, порадовались, что все так хорошо закончилось, сели по своим машинам и поехали по домам. По дороге к городу я представил, что должен был пережить в душе молодой парень под дулом помпового ружья, как Гриша будет оправдываться перед женой и как далеко может зайти дурацкая мужская шутка. Все хорошо, что хорошо кончается!

Все-таки здорово, что рядом с нами, мужчинами, есть любящие женщины, которые не дают нам заиграться в наши игры, и переживают за нас, несмотря ни на какие законы военного времени!